Белый голубь! Ты откуда
Появился на окне,
Ты мечтанье или чудо,
Может, ты приснился мне?!
Белый голубь - белый, белый
Замер с раннего утра.
Ни угрюмство ночи целой,
Ни остуда, ни ветра
Отогнать его не смели...
Неужели, неужели -
Это белый-белый голубь
С тех вершин слетел, как в прорубь;
Ни морозом, ни огнем
Плащ не тронутый на нем.
От пути не отклоненный,
Не седой, не опаленный
В сизой дымке, утром ранним
Ты слетел сюда посланьем
Осиянный вечным днем.
2000
Рождество
Невыносимо долгий путь -
Где схорониться, отдохнуть? -
Везде вражда, везде напасти,
Как будто свет ушел навек,
И потерялся человек
В коварной ненасытной пасти.
Скарб тяжек. Тяжелей грехи.
И толковали пастухи
Перед костром, холодной ночь.:
- Мол говорят, взойдет звезда,
Придет спасение тогда,
И мы увидим свет воочью.
Текли со всех концов земли
И потеряться не могли, -
Звезда их привела к пещере
И встала, вспыхнули лучи.
- Чу, новорожденный кричит! -
Воздастся каждому по вере!
И все приникли к щелям стен,
И не хотели встать с колен:
Там, перед Матерью склоненной,
Среди соломенных лучей,
Лежал Он - общий и ничей -
Младенец, Бог новорожденный.
***
Здесь, где пыль и песок,
Здесь, где глина да камни
Божий гнев нас обрек
Надрываться веками:
Чтобы глины кусок
Ты месил для сосуда,
Чтобы плавил песок
Для прозрачного чуда.
Вспоминай же теперь
Боговещие строки,
Просыпайся и верь -
Не напрасны уроки:
Вспомни прах и песок,
И сухую маслину,
Пота скаредный сок,
Вспомни камень и глину,
И Господень укор -
Стыд и ужас - до жженья,
Незабвенный Фавор
В чуде Преображенья; -
Ведь с тех пор в мире сем,
Духом сиры и нищи,
Мы до неба растем
На родном пепелище.
1993
Тайная Вечеря
... И слетела скатерть-самобранка
На столовые тугие доски..
Принесла небесная изнанка
Царствия другого отголоски;
Все готово. Кто им вымыл ноги,
До земли касаясь головою?
Разместил по лавкам взглядом строгим
И Вечерю осенил Собою.
- Ешьте хлеб - Божественное тело -
Жертва зерен - всем его достанет;
Пейте, коль душа того хотела,
Кровь-вино, прильните к ней устами,
Приобщайтесь к тайне несказанной,
Причаститесь глубине небесной,
Исполняйтесь ангельской Осанной,
Радуйтесь Пути из кельи тесной.
2000
***
...Он тихо молвил:
- Ниспошли прощенье,
Отец, они не знают, что творят!
Суровых латников внизу толпился ряд,
Их копья ярость солнца отражали.
Молчали люди. Лошади не ржали.
Страданье завораживало взгляд.
Плащаница
Ход действий предрешен. И дней в обрез.
Чему еще осталось поклониться?
Захламлен двор и загорелся лес.
Обугленные дырами глазницы
Открылись, страшным сном изумлены.
Но пелены нетленная основа
Сохранена свидетельством суровым,
Подобно свитку уцелели льны,
Начертанное проявить готовы.
Чтоб эту нить навеки сохранить,
Ее огнем нездешним пропечатал
Бессмертный сок, в безвременье зачатый.
Мы исхитрились сей фиал пролить,
И возвратился Он в свой дом звездчатый.
Благие льны для нас хранят черты
Того неизъяснимого страданья.
Что наши муки супротив вины,
Следы которой не удалены
Со свитка строгого исповеданья.
***
Покос! Милее дела нет,
Чем навивать траву на вилы!
Душистый, вянущий букет.
Струится дух, уходят силы.
Когда воротится пора,
И отрастут у луга космы?
Приходят раньше вечера,
Отпели на лугах покосы.
Свой день, урезанный на час...
Кто на лугу косу оставил?
В плащи тумана облачась,
Уносят в осень Петр и Павел.
***
Не потому ль опять не спится,
И внятен стук в висках, в груди -
Гонимый мыслью, всадник мчится
К заветной цели впереди.
Кто всадник - вестник или воин
На миг возник на перепутье?
Здесь человек и конь раздвоен,
А может быть, единство сутей?
Не ты ль, архангел Михаил,
Над кознями драконьих оргий
Коня пространством напоил
И в небеса увлек в восторге?
Не человек, не зверь, не птица
Летит созвездьями звеня -
Крылатый всадник в битву мчится,
Сокрытый занавесью дня.